Франция в годы революции и монархии.

РЕСПУБЛИКА. МОНАРХИЯ. Этими словами обозначаются обыкновенно определенные формы государственного устройства. Сегодня Европейские монархии столь мало отличаются от республик, в равной степени являясь воплощением современной демократии, что отношение политического деятеля к той или иной форме правления немногое добавляет к общей характеристике его воззрений.

Другое дело, переход от феодализма ("Старого порядка") к капитализму (индустриальному обществу), от абсолютной монархии к современной парламентской демократии. Но именно в этот период, и в особенности в конце XVIII - начале XIX вв., смысловая нагруженность понятий "республика" и "монархия" заметно отличается от современной, нередко внося путаницу в понимание политических - и социальных - взглядов исторической личности, в осмысление некоторых явлений политико-правовой мысли.

Но особенно много вопросов ставит в этом отношении история Великой французской революции. Это и монархизм демократов Марата и Робеспьера в первые годы революции, и республиканизм значительно более умеренного Лафайета в эти же годы. Это жирондисты, с искренним негодованием отвергающие обвинения в монархизме, выдвинутые против них монтаньярами в 1793 г. ("они были республиканцами при монархии и монархистами при республике", - гласит обвинительный акт против них, принятый в октябре 1793 г.

Разобраться в этом, "понять историческую ситуацию так, как она выглядела в глазах деятелей того времени," можно, если обратиться к понятию "РЕСПУБЛИКАНСКАЯ МОНАРХИЯ". Введено оно было аббатом Мабли в изданной посмертно, в 1789 г., книге "О правах и обязанностях граждан", но сам принцип восходит к учению Руссо о народном суверенитете. "Республиканская монархия" - это не просто еще одна вариация на тему о преимуществах смешанного правления, когда "для укрепления монархии в нее вносится все доброе, что есть в республике" (д'Аржансон). Здесь верховным повелителем, сувереном, является народ, по отношению к которому "короли суть только администраторы", своего рода гарантия против "тирании отдельного класса или партии" (Мабли), а "правление, при котором верховная власть находится в руках или всего народа, или части его" согласно Монтескье является республиканским. Следовательно, "республиканская монархия" есть, по сути, республика с королем; сущностно важным является не форма правления (монархия), а принцип (республика).

Но именно как "республику с монархом" охарактеризовал 13 июля 1791 г. М.Робеспьер Конституцию Франции, провозгласившую суверенитет нации и объявившую короля (главу исполнительной власти) наряду с Законодательным корпусом, уполномоченными, представителями нации.

Это означает, что, защищая конституционную монархию, Лафайет не входил в противоречие со своими республиканскими (в духе Конституции США) убеждениями. Становится и более понятным скептическое отношение Робеспьера к республиканской форме правления в первые годы революции, даже в период Вареннского кризиса, когда республиканские настроения получили весьма широкое распространение ("Мы не были настолько глупы, чтобы не понимать, что слова "республика" и "монархия" не более как неопределенные и ничего не значащие термины, способные быть кличками для сект и семенами раздора, но не характеризующие никакой специальной формы правительства", - писал он вскоре после 17 июля 1791 г.): в сложившихся условиях республика как форма правления обрела бы не демократический, а аристократический характер. Это объясняет, наконец, быструю адаптацию к конституционной монархии жирондистов, слывших приверженцами республиканской формы правления - за период деятельности Законодательного собрания и своего непосредственного участия в управлении государством (жирондистские министерства весны - осени 1792 г.) они стали из противников монархии ее защитниками.

Ну а конституционно-монархические проекты П. Пестеля и Н. Муравьева по смыслу и по духу весьма напоминают Конституцию США.

Однако, если возможна "республиканская монархия" - республика с королем, - то возможна, с точки зрения формальной логики, и "монархическая республика", т.е., монархия без короля, когда исполнительная власть, пусть даже выборная и коллегиальная, ставится выше законодательной, представляющей суверенный народ. Именно в этом смысле, следует толковать обвинения в монархизме, выдвигавшиеся против жирондистов монтаньярами: конституционный проект жирондистов, представленный Конвенту его основным автором Ж.А. Кондорсэ, проект, согласно которому члены Исполнительного совета избирались суверенным народом в целом, а члены Законодательного корпуса - по округам, т.е., частями суверена, уже одним этим ставил исполнительную власть выше законодательной, что соответствует монархическому принципу правления.

Разумеется, этот подход не в состоянии полностью объяснить политические коллизии первых лет Великой французской революции, но он дает возможность взглянуть на них с еще одной стороны. Следует только иметь в виду, что встречаясь со словами "монархия" ("монархист") и "республика" ("республиканец"), необходимо, прежде всего, определить, о чем говорит произносящий (пишущий) эти слова - о форме ли правления, или о его принципе, или же употребляет в качестве синонимов "республиканец" - "революционер", "демократ", "патриот"; "монархист" - "контрреволюционер", "аристократ", и т.п. Только так можно приблизиться к адекватному пониманию содержания политической борьбы того времени.

Поиск по сайту: