Ценности в жизни человека и общества.

Понятие ценности. Состав ценностей

Самая трудная проблема в аксиологии — дефиниция категории ценно­сти, центральной в этой теории. Тут — наибольшие расхождения, в зависимос­тиот мировоззрения теоретика.

Существующие в европейской философии классифика­ции типов дефиниций понятия ценности.

По типу мировоззрения различают:

1) Абсолютистские определения: ценности — абсолютно данные «фено­мены», вне времени — пространства, бытия — сознания, в чистом психологи­ческом поле. Главное направление — философия феноменологии. Фактичес­ки это разновидность субъективизма.

2) Объективистские определения: ценности — объективно сущие каче­ства вещей, вне зависимости от рефлексий сознания или отражаемые в по­следнем — все равно. Это объективный идеализм, диалектический материа­лизм.

3) Реляционистские определения: ценности — свойства субъек-объектного отношения(познавательного, нравственного, эстетического, религиозно­го и т. д.). С нашей точки зрения, ближе к истине — третье определение.

По субъектам (носителям) — другая классификация опре­делений ценностей.

1) Субъективно-психологические подходы: ценностно-образующий фак­тор — индивидуальное сознание; в субъект-объектном ценностном отноше­нии приоритет отдается человеку, его сознанию, интересам и т. д. В основном это субъективистско-феноменологические теории.

2) Ценностно-образующий фактор — коллективное (общественное) позна­ние; ценностное отношение выражает отношение: коллективное сознание — реальность. Это в основном точка зрения позитивистскойсоциологии (Вебер, Дюркгейм, Леви-Брюль, отчасти марксисты).

3) К социологии примыкает концепция историцизма: в ходе эволюции история по своим законам творит материальные и духовные ценности — системы ценностей как конкретные результаты эволюции некой духовной или материальной субстанции (Гегель, социал-дарвинисты; космические, эволюци­онистские теории — Бергсон, Тейяр де Шарден, Флетчер, Хаксли и др.).

Если первые два подхода являются чисто системными, то третий — эво-люционно-генетический, причинный, исторический. Но ни «натуралистичес­кая», ни духовно-идеалистическая эволюция, конечно, не исключают систем­ного подхода (Леви-Стросс, Фуко, Лакан и др.).

4) Трансцендентное истолкование ценностей: ценности — вневремен­ные «данности»: обобщенные цели, «смыслы существования», «блага» и т. п. Главные представители этого понимания — немецкая феноменология и неко­торые направления в неопозитивизме, господствовавшие в XX веке на Западе. Фактически это направление продолжает первое из трех вышеприведенных.

5) Утилитарианская концепция ценностей: ценность — объективное ка­чество вещи, вовлеченной в структуру субъект-объектных отношений, возни­кающих в процессе деятельности. Ценностное отношение сближается с позна­вательным, а практическая ценность — со степенью адекватного познания свойств вещей. Ошибки в оценках — следствие неадекватного представления об объективности (главным образом социальной). Это представление было бы весьма функционально, если бы ценность не сводилась преимущественно к полезности (для успеха в жизни, бизнесе, политике и т. п.), то есть не понима­лась слишком узко, специально. Как видим, утилитаристское понятие ценнос­ти примыкает к социологическому. Но, в отличие от последнего, оно все-таки тяготеет к субъективизму, так как «польза» определяется преимущественно индивидуальным интересом (успехом и т. п.).

6) В марксизме предпринимались попытки редукции философского по­нятия ценности к экономическому понятию стоимости. Фактически это прибли­жается к утилитарианскому узкому пониманию ценности, о чем уже шла речь.

Оценка — представление, понятие, суждение о значении. Она может быть и положительной (одобрение, восхищение и т. п.), отрицательной (осуждение, отвращение и пр.).

Так как ценности неравномерно распределяются по шкале значений, аксиологи пытаются внести в них определенный порядок классифицировать, ранжировать, координировать и субординировать. При этом предлагаются раз­ные модели иерархии ценностей.

Как уже говорилось, в западной философии аксиология формировалась главным образом в рамках феноменологии, то есть последовательного субъек­тивизма посткантианского толка. В ней ценности — «сущности», «смыслы» априорные, неразложимые, недоступные анализу, не выводимые из опыта, по­лагаемые интенцией и фактически необъяснимые, непознаваемые.

Эти ценности — высшие родовые понятия, поэтому они не могут получать дефиниции обычным порядком — через род и видовое отличие. Статус той или иной ценности — вместо определения — можно установить только логически, путем сопоставления ее с другими ценностями, установления ее места в системе логических отношений внутри царства ценностей, то есть по­средством логических операций классификации, координации, субординации понятий.

Поэтому представители феноменологии (Шелер, Гартман, Брандт, Пер­ри) и логического анализа в неопозитивизме (Айер, Рассел, Росс, Ноуэл-Смит, Франкена и др.) очень большое значение придавали построению моделей иерархии ценностей. Приведем примеры таких моделей.

Во всей истории философии ценности классифицировали по многим и разным признакам:

личные (конкретные) и неличные (абстрактные);

материальные (витальные, естественные) и духовные(интеллектуальные,социокультурные);

действительные и мнимые (воображаемые, желаемые и т.п.);

первичные и вторичные (производные), третичные ит. д.(по принципу:

средства — цели, причины — следствия);

априорные и апостериорные (по принципу: удовлетворяющие прирож­денные и неприрожденные («опытные») потребности);

финальные (конечные цели) иинструментальные (средства, промежу­точные цели);

этические, эстетические,религиозные, правовые ценности — подвержен­ные нормативной верификации;

политические, экономические, правовые и другие ценности социальной жизни;

высшие и низшие;

абсолютные и относительные и т. д.

Эти модели, конечно, напрямую зависят от особенностеймировоззренияаксиолога, этика, логика, от истолкования понятия «ценности».

Общие черты иерархии ценностей.

1) Противопоставление «высших» (абсолютных, вечных, неизменных, ап­риорных) и «низших» (релятивных, преходящих, апостериорных) ценностей;

2) «Высшие» ценности — это, по сути дела, отвлеченные понятия, идеи (добро, благо, Бог, красота, должное), автономные, априорные, данные в интен­ции, в сущности, непознаваемые. Напротив, «низшие» ценности (приятное, по­лезное, целесообразное и т. д.) — эмпирические, повседневные, относительные, обусловленные, преходящие, доступные познанию.

3) «Низшие» ценности каким-то образом подчинены «высшим». Но ка­ким образом? Это для разума, рационально, непостижимо. Мы чувствуем эту субординацию интуитивно как самоочевидность. Например, все люди полага­ют совесть, нравственный закон, должное высшей моральной ценностью, но почему? Значит, субординация «высшее — низшее» — это «данность», «ин­тенция». Интенция — единственный и необъяснимый принцип построения иерархии ценностей.

4) Рационально объяснимая иерархия начинается только науровне «низ­ших», житейских, эмпирических ценностей: удовольствия,полезности, целесо­образности, аффективности и т. п.

Разорванность единой шкалы иерархии ценностей по линии «высшие — низшие» — главный и общий недостаток всех субъективистских (кантиант-ских, феноменологических, неопозитивистских) классификаций ценностей.

Ценности (вообще значения) не имеют какого-то онтологического, авто­номного от людей бытия. Реально они живут в субъект-объектных ценност­ных отношениях, отражаемых в оценках.

Значения (ценности) отражаются в сознании в форме оценок — пред­ставлений, понятий, суждений о значениях. Оценка может выступать и в фор­ме чувства, эмоциональной реакции: восхищения, отвращения и т. п. Осознан­ная оценка всегда имеет вид оценочного суждения, а в речи — предложения:

«Этот человек красив»; «Эти растения полезны»; «Насилие — зло» и т. п.

Главное отличие оценочного суждения, обособляющее его, например, от познавательных суждений, заключается в том, что в качестве предиката в нем выступает ценностное понятие. «Жизнь — форма существования белковых тел» — это познавательное суждение, научное определение. «Жизнь прекрас­на»; «жизнь священна» — оценочные суждения, в которых предикаты «пре­красна», «священна» — ценностные понятия выражающие в данном случае положительные значения.

Для правильного понимания оценки важно установить ее отношение к ценности и к ценностному отношению. Недостаточно четкое их разграниче­ние может вести к ошибкам в понимании и оценки, и ценности.

Оценку следует отличать от ценности и по той причине, что она по неве­дению, из-за недостаточной осведомленности человека о природе предмета и о своей природе, скажем, под влиянием страсти, может оказаться ошибочной.

Итак резюмируем: ценность есть определенное значение предмета, его свойств для действующего субъекта с точки зрения потребностей, интересов. Ценность есть определенное качество субъект-объектного ценностного отно­шения. Это качество образуется и существует как объективный факт социального бытия и не зависит от воли отдельного человека. Сахар в общем полез­ный пищевой продукт, что бы об этом ни думал какой-нибудь отдельный че­ловек. Оценка же — мысль, суждение, высказывание о значении, ценности, она имеет, стало быть, не объективно-социальное бытие, а бытие субъективное в сознании заинтересованного человека. Объектом оценки является не предмет, а его значение для человека, то есть ценность как качество ценностного отно­шения. В оценке «Сахар полезен» мы акцентируем внимание не на сахаре и его свойствах самих в себе, в их объективном бытии, а на значении продукта для людей. Следовательно, оценку и ценность неправильно отождествлять, как вообще нельзя отождествлять мысль и предмет этой мысли, предмет и суждение о предмете.

При всем том ценность и оценка связаны друг с другом. Реальная цен­ность полагает границы произволу оценок. Суждение о ценности имеет смысл лишь в той шкале значений, которая имеет отношение к данной потребности человека. Сахар может быть полезным или вредным как продукт питания, это — суждение о ценности. Но суждение о том, что сахар имеет белый цвет, находится вне значений сахара как продукта питания, вне связи с предиката­ми «полезен» или «вреден», и потому суждение о цвете сахара не является оценкой.

Таким образом, ценность (значение) и оценка (суждение о значении), а особенно их взаимосвязь, равны и вместе являются предметом аксиологии. Только в абстрактной теории можно разделить их, сделав, например, ценности объектом «теории ценностей», и оценки — объектом особой «теории оцен­ки».

Каким способом достигается оценка, каковы ее основные виды? Большей частью и в конечном счете это — сравнение с неким общим ценностным эквивалентом, наподобие тому, что деньги являются общим эквивалентом товаров.

В зависимости от выбранного эквивалента Брожик различает следую­щие способы (виды) оценки.

1) Оценка путем сравнения с каким-либо предметом, выступающим в качестве эталона ценности. Такими оценками-сравнениями изобилует обыден­ное сознание, а также поэзия. Они просты и наглядны. При этом в качестве эталона может выступать и предметный образ: «Ну прямо — лев» (Геркулес, Самсон и другие эталоны силы как ценности); «Вылитый Аполлон» (эталон мужской красоты). Иногда сравнение может быть количественным по значимо­сти («А умнее Б») в рамках одного и того же ценностного качества.

Оценка посредством сравнения с единичным предметом или образом лишь на первый взгляд кажется делом простым. На самом деле при этом подразумевается, что за предметом или образом стоит определенное ценност­ное понятие, а предмет-эквивалент выполняет роль наглядного знака, символа.

2) В морали, праве широко применяется оценка путем сравнения поступ­ка и совершившего поступок человека с нормой, правилом или другим подоб­ным сознательно установленным эквивалентом. Высокая похвальная оценка:

«Этот человек не крадет, не лжет, не прелюбодействует и т. п.» — подразуме­вает, что честность, правдивость, целомудрие являются высокими моральны­ми ценностями, которым соответствуют нормы «Не кради», «Не лжесвиде­тельствуй», «Не прелюбодействуй», и поступки данного человека соответст­вуют этим нормам. Значит, и в этом способе оценки в конечном счете прово­дится сравнение с каким-нибудь высшим ценностным понятием: честность, правдивость, добро.

Оценки посредством сравнения с правилом и нормой, по Брожику, страда­ют некоторыми недостатками. Один из них — «сегментарность» — оценка человека, его поведения, поступка лишь по одному какому-нибудь качеству, а не в целом. Например: «Он не крадет» (оценка по моральной норме); «Он безропотен, как Иов» (оценка сравнением с человеком-эталоном). Такие «сегментарные» оценки слишком неполны, так как остается неясным, каков этот человек в других отношениях. Помимо этого сравнение с нормой слишком опре­деленно, жестко, не признает промежуточных оттенков при оценке. Этот чело­век — вор или не вор. Тут мы имеем возможность лишь двоичного вердикта (оценки), скажем, в решении суда. В жизни же шкала значений (как мы увидим дальше) выступает гораздо более гибкой, подвижной, многовариантной.

3) Оценка посредством сравнения с эталоном-симво­ломснимает сегментарность. «Родина — мать»; «Дети — цветы жизни» — символические оценки, в которых сравниваемые объекты характеризуются не сегментарно, а в целом, в них выражается общая симпатия или антипатия. Но сравнение с эталоном-символом недостаточно определенно, страдает расплывча­тостью, не всегда выражается в форме четкого суждения. Она может иметь вид метафоры, эмоции, даже телодвижения. Например, крепкое рукопожатие — знак уважения, общего одобрения. По отношению ко множеству такая оценка явля­ется собирательной и не распространяется на каждый элемент множества в отдельности. «Дети — цветы жизни», но это не значит, что каждый отдельный ребенок производит такое впечатление. Названный недостаток компенсирует­ся наглядностью, эмоциональной насыщенностью, поэтому сравнение с симво­лом широко используется в оценках религиозных, моральных, эстетических, в отличие от правовых, политических, экономических, где доминируют сравне­ния с нормой, правилом, установлением.

Другим недостатком классификации Брожика является неразличениеим двух разных способов оценки - ценностного и нормативного, нечеткое разли­чение ценностного предиката в виде понятия и в виде нормы. «Убийство — зло» (преступление); «Не убивай, никто не должен убивать». В первом случае сравнение убийства с ценностным понятием достаточно неопределенно, абст­рактно, отделено от субъекта действия. Во втором случае - это конкретное требование, запрет путем подведения действия под норму. Грамматически эти два разных сравнения выражены в разных предложениях: индикативном и указывающем на норму. Это различие чрезвычайно важно именно для мораль­ных, а также для правовых квалификаций действий. Оценивать какие-либо акции по «по понятию» или «по закону»? Юристы указывают, что в истинно правовом государстве надо судить по закону, а не по понятиям, которые у каждых людей разные, слишком неопределенные, относительно субъективные. По той же причине юристы отдают предпочтение суду специалистов, а не суду присяжных заседателей, которые большей частью судят именно по своему по­нятию, а не по норме. Жертвой такого суда стала, например, Катюша Маслова из романа Л. Н. Толстого «Воскресение».

4) Наиболее полными и определенными оценками представляются срав­нения с эквивалентами — самыми общими ценностными «абсолютами» и понятиями, такими, как (обычно они пишутся с заглавной буквы) Добро, Кра­сота, Истина, Любовь, Святое и другие положительные ценностные понятия, или с понятиями-антиподами: зло, безобразие, ложь (заблуждение), ненависть, грех и т. п. — в случае отрицательной оценки. Список ценностей и антиценно­стей, каждый в своем ряду, можно продолжить: полезное и вредное, правиль­ное и неправильное, правомерное и неправомерное и т. д. Оценки посредст­вом сравнения с ценностными «абсолютами», действительно, представляются совершенно определенными, недвусмысленными и категоричными: человек либо добр, либо зол, а третьего не дано. Но подобные определенность и катего­ричность достигаются ценой крайней абстракции, очищением оценки от вся­кой конкретной содержательности, потребность в которой всегда ощущается в оценочных суждениях, ибо оценки постоянно затрагивают интересы живых людей, озабоченных тем, что о них думают другие и как они должны думать о себе. Можно справиться о ком-то, какой он человек? И можно получить бед­ный содержанием ответ: «Он человек хороший, положительный». Но мало кто удовлетворится таким ответом. Можно продолжить: «В каком смысле или отношении хороший? Неужели во всех отношениях? Какие факты, поступки это доказывают?». То есть потребуется содержательная конкретизация общей оценки, и она распадется на множество более частных, конкретных оценок. Все они окажутся не абсолютными, а относительными, а некоторые из них, может быть, и не истинными, а ложными.

Моральные, эстетические, религиозные и другие «абсолюты» являются достоянием отвлеченного философского, теологического мышления, наиболее абстрактными понятиями — категориями. В реальной повседневной жизнеде­ятельности люди имеют дело с частными ценностями и оценками, которые всегда в той или иной мере относительны и гипотетичны. В каком же отноше­нии находятся они к тем абстрактным «высшим», «абсолютным» ценностным понятиям? Именно этот вопрос, как мы видели, больше всего занимал филосо­фов. В каком смысле можно говорить о релятивности оценок?

Поиск по сайту: