Введение

Средиземье в Древние Дни

Характер Турина всегда был исполнен огромной значимости в глазах моего отца. В диалогах прямых и непосредственных он рисует живой и яркий портрет Турина-ребенка, существенно важный для понимания повествования в целом: его суровый, чуждый легкомысленному веселью нрав, его острое чувство справедливости и сострадательность; а также Хурина — порывистого, жизнерадостного весельчака, и Морвен, матери Турина — сдержанной, храброй и гордой; и живописует жизнь усадьбы в холодном краю Дор-ломин на протяжении лет, уже омраченных страхом, после того, как Моргот прорвал Осаду Ангбанда — еще до рождения Турина.

РќРѕ РІСЃРµ это — события Древних Дней, Первой Р­РїРѕС…Рё РјРёСЂР°, произошедшие РІРѕ времена невообразимо далекие. Ощущение временной бездны, РІ которую СѓС…РѕРґРёС‚ РєРѕСЂРЅСЏРјРё эта история, убедительно передано РІ достопамятном отрывке РёР· «Властелина Колец». РќР° великом совете РІ Ривенделле Эльронд рассказывает Рѕ Последнем РЎРѕСЋР·Рµ эльфов Рё людей Рё Рѕ поражении Саурона РІ конце Второй Р­РїРѕС…Рё, более трех тысяч лет назад:

На том Эльронд надолго умолк — и вздохнул.

— РЇСЃРЅРѕ, как наяву, вижу СЏ великолепие РёС… знамен, — промолвил РѕРЅ. — Столь РјРЅРѕРіРѕ великих владык Рё вождей собралось там! — глядя РЅР° РЅРёС…, вспоминал СЏ славу Древних Дней. Р? однако Р¶ РЅРµ столь РјРЅРѕРіРѕ Рё РЅРµ столь блистательных, как РІ ту РїРѕСЂСѓ, РєРѕРіРґР° СЂСѓС…РЅСѓР» Тангородрим, Рё подумалось эльфам, будто злу навеки положен конец — РЅРѕ РѕРЅРё заблуждались.

— Ты помнишь? — потрясенно воскликнул Фродо, не замечая, что говорит вслух. — Но мне казалось… — смущенно пробормотал он, едва Эльронд обернулся к нему, — мне казалось, Гиль-галад погиб давным-давно — целую эпоху назад.

— Воистину так, — печально отозвался Эльронд. Но в памяти моей живы и Древние Дни. Отцом моим был Эарендиль, рожденный в Гондолине до того, как пал город; а матерью — Эльвинг, дочь Диора, сына Лутиэн Дориатской. Перед моими глазами прошли три эпохи на Западе мира, и множество поражений, и множество бесплодных побед.^[3]

Примерно Р·Р° шесть СЃ половиной тысяч лет РґРѕ Совета Эльронда РІ Ривенделле родился РІ Дор-ломине РўСѓСЂРёРЅ — РѕРЅ «рожден Р·РёРјРѕР№В», как говорится РІ «Анналах Белерианда», Рё «его появление РЅР° свет сопровождается мрачными знамениями».^[4]

Но трагедия жизни Турина никоим образом не объясняется исключительно особенностями его личности: ведь Турин был обречен жить в тенетах злого воздействия могучей и непостижимой силы — проклятия ненависти, наложенного Морготом на Хурина, Морвен и их детей, поскольку Хурин так и не покорился его воле. А Моргот, Черный Враг, как со временем его стали называть, изначально, — как сообщает он захваченному в плен Хурину, — «Мелькор, первый и могущественнейший среди Валар; тот, кто был до сотворения мира». Теперь же, навсегда воплотившись в обличье гигантское и величественное, но ужасное, он, король северо-западных областей Средиземья, телесно пребывает в своей огромной твердыне Ангбанд, Железные Преисподни: над вершинами Тангородрима, гор, воздвигнутых им над Ангбандом, курится черный смрад, что пятнает северное небо и виден издалека. В «Анналах Белерианда» сказано, что «врата Моргота находились всего лишь в ста пятидесяти лигах от Менегротского моста; далеко, и все же слишком близко».^[5] Здесь имеется в виду мост, подводящий к чертогам эльфийского короля Тингола, который принял Турина на воспитание; чертоги эти звались Менегрот, Тысяча Пещер, и располагались далеко на юго-востоке от Дор-ломина.

Однако, как существу воплощенному, Морготу был ведом страх. РњРѕР№ отец писал Рѕ нем так: «…В то время как росла его злоба, росла Рё воплощалась РІ лживых наветах Рё злобных тварях, таяла, перетекая РІ РЅРёС… же, Рё его сила — таяла Рё рассеивалась; Рё РІСЃРµ неразрывней становилась его СЃРІСЏР·СЊ СЃ землей; Рё РЅРµ желал РѕРЅ более покидать СЃРІРѕРё темные крепости».^[6] РљРѕРіРґР° Финголфин, Верховный король эльфов-нолдор, РѕРґРёРЅ поскакал Рє Ангбанду Рё вызвал Моргота РЅР° поединок, РѕРЅ воскликнул Сѓ врат: «Выходи, Рѕ ты, малодушный король, сразись собственной СЂСѓРєРѕСЋ! Житель подземелий, повелитель рабов, лжец, затаившийся РІ своем логове, враг Богов Рё эльфов, выходи же! Хочу СЏ взглянуть тебе РІ лицо, трус!В».^[7] Р? тогда (как рассказывают) «Моргот вышел. Р?Р±Рѕ РЅРµ РјРѕРі РѕРЅ отвергнуть вызов перед лицом СЃРІРѕРёС… полководцев».^[8] Сражался РѕРЅ могучим молотом Гронд, Рё РїСЂРё каждом ударе РІ земле оставалась громадная СЏРјР°, Рё поверг РѕРЅ Финголфина наземь; РЅРѕ, умирая, Финголфин РїСЂРёРіРІРѕР·РґРёР» гигантскую ступню Моргота Рє земле, «и хлынула черная РєСЂРѕРІСЊ, Рё затопила выбоины, пробитые Грондом. РЎ тех РїРѕСЂ РњРѕСЂРіРѕС‚ хромал».^[9] Также, РєРѕРіРґР° Берен Рё Лутиэн, РІ обличье волка Рё летучей мыши, пробрались РІ глубинный чертог Ангбанда, РіРґРµ РЅР° троне восседал РњРѕСЂРіРѕС‚, Лутиэн навела РЅР° него чары: Рё «пал РњРѕСЂРіРѕС‚ — так рушится смятый лавиной холм; СЃ грохотом низвергся РѕРЅ СЃРѕ своего трона Рё распростерся, недвижим, РЅР° полу подземного ада. Железная РєРѕСЂРѕРЅР° откатилась РІ сторону, прогремело Рё угасло СЌС…РѕВ».^[10]

Проклятие такого существа, СЃРїРѕСЃРѕР±РЅРѕРіРѕ утверждать, будто «тень моего замысла лежит РЅР° РђСЂРґРµ [Земле], Рё РІСЃРµ, что только есть РІ ней, медленно Рё неуклонно подпадает РїРѕРґ РјРѕСЋ власть», — РЅРµ то же самое, что проклятия или недобрые пожелания созданий гораздо менее могущественных. РњРѕСЂРіРѕС‚ РЅРµ «призывает» зло или бедствия РЅР° РҐСѓСЂРёРЅР° Рё его детей, РѕРЅ РЅРµ «обращается» Рє высшим силам, РїСЂРѕСЃСЏ Рѕ посредничестве: РёР±Рѕ «Владыка судеб Арды», как РѕРЅ называет себя РҐСѓСЂРёРЅСѓ, намерен привести врага Рє гибели мощью своей собственной исполинской воли. Так РѕРЅ «созидает» будущее тех, РєРѕРіРѕ ненавидит, Рё РіРѕРІРѕСЂРёС‚ РҐСѓСЂРёРЅСѓ: «Все, кто тебе РґРѕСЂРѕРі, ощутят тяжкий гнет моей мысли, точно мглистое марево РРѕРєР°, Рё ввергнуты Р±СѓРґСѓС‚ РІРѕ тьму отчаяния».

Пытка, придуманная им для Хурина, — «видеть глазами Моргота». Отец пояснил, что это значит: если принудить кого-то посмотреть Морготу в глаза, жертва станет «видеть» (или воспринимать в сознании через разум Моргота) крайне убедительную картину событий, искаженную Морготовой беспредельной злобой; и если кому-то и удалось бы воспротивиться повелению Моргота, то не Хурину. Отчасти потому (как объяснял отец), что Хурин, горячо любя своих близких и измученный тревогой за них, стремился узнать о них хоть что-нибудь из любого источника. Отчасти же причиной была гордыня: Хурин полагал, что одолел Моргота в споре и теперь сумеет «переглядеть» его или по крайней мере сохранит способность мыслить критически и отличать истину от злобных домыслов.

На протяжении всей жизни Турина после ухода из Дор-ломина и всей жизни его сестры Ниэнор, никогда не видевшей отца, Хурин пребывал в неподвижности на одной из вершин Тангородрима и ожесточался все сильнее волею своего мучителя.

Р’ сказании Рѕ РўСѓСЂРёРЅРµ, который нарек себя Турамбаром, «Победителем Судьбы», проклятие Моргота представляется некоей высвобожденной силой, которая творит зло, выискивая СЃРІРѕРёС… жертв; сам падший Вала страшится, как Р±С‹ РўСѓСЂРёРЅ «не обрел такое могущество, что проклятие, РЅР° него наложенное, утратит силу Рё избежит РѕРЅ участи, ему назначенной» (СЃ. 150). Впоследствии, РІ Нарготронде, РўСѓСЂРёРЅ скрывает СЃРІРѕРµ истинное РёРјСЏ, Р° РєРѕРіРґР° Гвиндор разоблачает его, РїСЂРёС…РѕРґРёС‚ РІ гнев: «Худо поступил ты СЃРѕ РјРЅРѕСЋ, РґСЂСѓРі, выдав РјРѕРµ настоящее РёРјСЏ Рё призвав РЅР° меня СЃСѓРґСЊР±Сѓ РјРѕСЋ, РѕС‚ которой СЏ тщусь укрыться». Р?менно Гвиндор еще раньше рассказал РўСѓСЂРёРЅСѓ Рѕ слухах, передающихся РёР· СѓСЃС‚ РІ уста РІ Ангбанде, РіРґРµ Гвиндор томился РІ плену: дескать, РњРѕСЂРіРѕС‚ наложил проклятие РЅР° РҐСѓСЂРёРЅР° Рё РЅР° весь его СЂРѕРґ. Теперь же Гвиндор отвечает РЅР° яростные упреки РҐСѓСЂРёРЅР° словами: «Судьба заключена РЅРµ РІ твоем имени, Р° РІ тебе самом».

Эта сложная концепция играет РІ предании роль настолько значимую, что отец даже придумал для него альтернативное название: «Нарн СЌ'Рах РњРѕСЂРіРѕС‚, Повесть Рѕ Проклятии Моргота». Авторская интерпретация заключена РІ следующих словах: «На том завершилась повесть Рѕ РўСѓСЂРёРЅРµ злосчастном; худшее РёР· деяний Моргота среди людей древнего мира».

Древобрад, шагая через лес Фангорн и неся на согнутых руках-ветках Мерри и Пиппина, пел хоббитам о местах, знакомых ему в далеком прошлом, и о росших там деревьях:

Р’ ивовых лугах Тасаринана Р±СЂРѕРґРёР» СЏ весной. Рђ! Краса Рё благоухание весны РІ Нан-тасарионе! Р? РіРѕРІРѕСЂРёР» СЏ: здесь хорошо. Летом скитался СЏ РІ вязовых рощах Оссирианда. Рђ! Свет Рё музыка лета РІ Семиречье РћСЃСЃРёСЂР°! Р? думалось РјРЅРµ: здесь — всего лучше. Рљ букам Нельдорета РїСЂРёС…РѕРґРёР» СЏ РїРѕ осени. Рђ! Золото Рё багрянец, Рё РІР·РґРѕС…Рё листвы РїРѕ осени РІ Таур-РЅР°-Нельдоре! Чего еще РјРѕРі СЏ желать? Рљ сосновым нагорьям Дортониона СЏ поднимался Р·РёРјРѕР№. Рђ! Ветер Рё белизна, Рё черные ветви Р·РёРјС‹ РЅР° РћСЂРѕРґ-РЅР°-РўРѕРЅРµ! Голос РјРѕР№ ввысь летел Рё пел РІ поднебесье. Ныне же РІСЃРµ эти земли погребены РїРѕРґ волной, РЇ же брожу РІ Амбароне, РІ Таурэморне, РІ Алдаломэ, Р’ РјРѕРёС… владениях, РІ краю Фангорна, Где долги РєРѕСЂРЅРё, Рђ РіРѕРґС‹ бессчетны, что листья Р’ Таурэморналомэ.^[11]

Память Древобрада, «энта землерожденного, давнего, как горы»,^[12] Рё РІРїСЂСЏРјСЊ долгая. РћРЅ вспоминает древние леса РІ обширном краю Белерианд, уничтоженные РІ С…РѕРґРµ Великой Битвы РІ конце Древних Дней. Великое РјРѕСЂРµ нахлынуло Рё затопило РІСЃРµ земли Рє западу РѕС‚ РЎРёРЅРёС… РіРѕСЂ, именуемых Эред Луин Рё Эред Линдон; так что карта, прилагаемая Рє «Сильмариллиону», заканчивается этой РіРѕСЂРЅРѕР№ цепью РЅР° востоке, РІ то время как карта, прилагаемая Рє «Властелину Колец», ею же ограничена РЅР° западе. Прибрежные земли Р·Р° РЎРёРЅРёРјРё горами, РЅР° второй карте названные Форлиндон Рё Харлиндон (Северный Линдон Рё Южный Линдон) — РІРѕС‚ Рё РІСЃРµ, что РІ Третью Р­РїРѕС…Сѓ осталось РѕС‚ области, называемой как Оссирианд, Земля Семи Рек, так Рё Линдон: там, РІ буковых лесах, Рё Р±СЂРѕРґРёР» некогда Древобрад.

Бродил он также и среди гигантских сосен в нагорьях Дортониона (Земля Сосен), что впоследствии стали называться Таур-ну-Фуин, Лес под покровом Ночи, когда Моргот превратил Дортонион в «средоточие страха и темных чар, морока и отчаяния» (с. 154); приходил и в Нельдорет, северные леса Дориата, владения Тингола.

Р?менно РІ Белерианде Рё РІ землях Рє северу завершается страшная СЃСѓРґСЊР±Р° РўСѓСЂРёРЅР°; действительно, Рё Дортонион, Рё Дориат, РіРґРµ Р±СЂРѕРґРёР» Древобрад, РІ жизни РўСѓСЂРёРЅР° сыграли ключевую роль. РўСѓСЂРёРЅ родился РЅР° свет РІ СЌРїРѕС…Сѓ РІРѕР№РЅ, хотя РЅР° момент последней Рё величайшей РёР· битв Белерианда был еще ребенком. Краткое описание этих событий ответит РЅР° РІСЃРµ возникающие РІРѕРїСЂРѕСЃС‹ Рё РѕР±СЉСЏСЃРЅРёС‚ ссылки, встречающиеся РїРѕ С…РѕРґСѓ повествования.

На севере границы Белерианда, по всей видимости, обозначены горами Тени, Эред Ветрин, а за ними лежат владения Хурина, Дор-ломин как часть Хитлума; на востоке Белерианд простирается вплоть до подножия Синих гор. Земли, находящиеся еще дальше к востоку, в истории Древних Дней почти не фигурируют; однако народы, эту историю создававшие, пришли с востока через перевалы Синих гор.

Эльфы пробудились далеко РЅР° востоке, РЅР° берегах озера РїРѕРґ названием Куивиэнен, Р’РѕРґР° Пробуждения; Валар же призвали эльфов покинуть Средиземье, пересечь Великое РјРѕСЂРµ Рё явиться РІ землю Богов, РІ Благословенное Королевство Аман РЅР° западе РјРёСЂР°. Вала РћСЂРѕРјСЌ, Охотник, повел РІ великий РїРѕС…РѕРґ РѕС‚ озера Куивиэнен через РІСЃРµ Средиземье тех, кто РІРЅСЏР» призыву. Р?С… называют эльдар, это — эльфы Великого Странствия, Высокие эльфы — РІ отличие РѕС‚ тех, кто РЅРµ РІРЅСЏР» призыву Рё предпочел жить РІ Средиземье, связав СЃ РЅРёРј СЃРІРѕСЋ СЃСѓРґСЊР±Сѓ. Это «меньшие эльфы», именуемые авари, Непожелавшие.

РќРѕ РЅРµ РІСЃРµ эльдар, даже перейдя через РЎРёРЅРёРµ РіРѕСЂС‹, отплыли Р·Р° РњРѕСЂРµ; тех, что остались РІ Белерианде, называют синдар, Серые эльфы. Р?С… верховным королем стал РўРёРЅРіРѕР» (что значит «Серый плащ»): РѕРЅ правил РёР· Менегрота, Тысячи Пещер РІ Дориате. Также РЅРµ РІСЃРµ эльдар, переплывшие Великое РјРѕСЂРµ, остались РІ земле Валар; РёР±Рѕ нолдор («Хранители знания») — РѕРґРёРЅ РёР· великих СЂРѕРґРѕРІ — вернулись РІ Средиземье: РёС… называют Р?згнанниками. Вдохновителем РёС… мятежа против Валар стал Феанор, «Дух РћРіРЅСЏВ»: старший сын Финвэ (сам Финвэ, что некогда вел народ нолдор РѕС‚ озера Куивиэнен, Рє тому времени РїРѕРіРёР±). Это ключевое событие РІ истории эльфов вкратце изложено РјРѕРёРј отцом РІ Приложении Рђ Рє «Властелину Колец»:

Феанор был величайшим из эльдар и в мастерстве, и в мудрости, но также превосходил всех прочих гордыней и своеволием. Он сработал Три Самоцвета, Сильмарилли, и наполнил их сиянием Двух Древ, Тельпериона и Лаурелин, что освещали земли Валар. Враг Моргот возжелал тех Самоцветов, похитил их и, уничтожив Древа, унес камни в Средиземье и надежно сокрыл их в своей могучей твердыне Тангородрима [скал над Ангбандом]. Вопреки воле Валар Феанор покинул Благословенное Королевство и отправился в изгнание в Средиземье, уводя с собой большую часть соплеменников; ибо в гордыне своей замыслил он силой отвоевать у Моргота Самоцветы. Так началась безнадежная война эльдар и эдайн против Тангородрима, в которой они в конце концов были разбиты наголову.

Вскоре после возвращения нолдор в Средиземье Феанор погиб в битве. Его семеро сыновей владели обширными землями на востоке Белерианда, между Дортонионом (Таур-ну-Фуин) и Синими горами; но их мощь была уничтожена в Битве Бессчетных Слез, описанной в «Детях Хурина», и впоследствии «Сыны Феанора скитались по свету, точно листья, гонимые ветром» (с. 64).

Второй сын Финвэ, Финголфин, единокровный брат Феанора, считался верховным владыкой всех нолдор; РѕРЅ Рё его сын Фингон правили Хитлумом, что протянулся РЅР° северо-запад РѕС‚ хребта Эред Ветрин, РіРѕСЂ Тени. Финголфин жил РІ Митриме, Сѓ великого озера СЃ тем же названием, РІ то время как Фингон правил РІ Дор-ломине РЅР° СЋРіРµ Хитлума. Р?С… главная крепость, Барад Эйтель (Башня Р?сточника) стояла РІ месте Эйтель РЎРёСЂРёРѕРЅ (Р?сток РЎРёСЂРёРѕРЅР°), РіРґРµ река РЎРёСЂРёРѕРЅ брала начало РЅР° восточном склоне РіРѕСЂ Тени: Садор, старый увечный слуга РҐСѓСЂРёРЅР° Рё Морвен, РјРЅРѕРіРѕ лет прослужил там РІРѕРёРЅРѕРј, как сам РѕРЅ рассказывал РўСѓСЂРёРЅСѓ (СЃ. 45–46). После гибели Финголфина РІ поединке СЃ Морготом Фингон стал Верховным королем нолдор. РўСѓСЂРёРЅСѓ довелось однажды увидеть Фингона СЃРІРѕРёРјРё глазами, РєРѕРіРґР° тот «и РјРЅРѕРіРёРµ его лорды пересекли Дор-ломин Рё проехали РїРѕ мосту через Нен Лалайт, РІ искристом блеске серебра Рё белизны» (СЃ. 43).

Вторым сыном Финголфина был Тургон. Поначалу, после возвращения нолдор, он жил в чертогах под названием Виньямар у моря в краю Невраст, к западу от Дор-ломина; тем временем он тайно отстроил сокрытый город Гондолин — на холме посреди равнины Тумладен, в кольце Окружных гор к востоку от реки Сирион. Когда же, после многолетних трудов, возведен был Гондолин, Тургон покинул Виньямар и вместе со своим народом, как нолдор, так и синдар, поселился в Гондолине. На протяжении многих веков эта красивейшая эльфийская цитадель была окружена глубочайшей тайной: единственный вход в нее, надежно сокрытый от глаз, бдительно охранялся, так что никто чужой внутрь проникнуть не мог; и Морготу никак не удавалось выведать, где находится город. Лишь через триста пятьдесят с лишним лет после ухода из Виньямара, Тургон и его великая армия вышли из Гондолина — на Битву Бессчетных Слез.

Третий сын Финвэ, брат Финголфина и единокровный брат Феанора, звался Финарфин. Он не вернулся в Средиземье, но его сыновья и дочь ушли вместе с воинством Финголфина и его сыновей. Старший сын Финарфина, Финрод, вдохновленный красотой и великолепием Менегрота в Дориате, отстроил подземный город-крепость Нарготронд, почему и был наречен Фелагундом, что означает «Владыка Пещер», или «Прорубающий пещеры» на языке гномов. Врата Нарготронда выводили в ущелье реки Нарог в Западном Белерианде, там, где эта река протекала сквозь высокие нагорья под названием Таур-эн-Фарот, или Высокий Фарот; но владения Финрода простирались вдаль и вширь, на восток до реки Сирион и на запад до реки Неннинг, что впадала в море у гавани Эгларест. Финрод погиб в подземельях Саурона, главного прислужника Моргота, и корона Нарготронда перешла к Ородрету, второму сыну Финарфина: это произошло на следующий год после того, как в Дор-ломине родился Турин.

Оставшиеся сыновья Финарфина, РђРЅРіСЂРѕРґ Рё РђСЌРіРЅРѕСЂ, вассалы своего брата Финрода, обосновались РІ Дортонионе: СЃ северных его склонов хорошо просматривалась обширная равнина РђСЂРґ-гален. Галадриэль, сестра Финрода, долго жила РІ Дориате Сѓ королевы Мелиан. Мелиан была РёР· числа Майар — могущественных РґСѓС…РѕРІ, РЅРѕ приняла обличье, РїРѕРґРѕР±РЅРѕРµ человеческому, Рё поселилась РІ лесах Белерианда СЃ королем Тинголом; РѕРЅР° стала матерью Лутиэн Рё прародительницею Эльронда. Незадолго РґРѕ возвращения нолдор РёР· Амана, РєРѕРіРґР° бессчетные ангбандские полчища двинулись РЅР° СЋРі РІ Белерианд, Мелиан (как говорится РІ «Сильмариллионе») «призвала РЅР° помощь СЃРІРѕРµ могущество Рё оградила весь этот край [леса Нельдорета Рё Региона] незримой стеною тени Рё РјРѕСЂРѕРєР°; Рё никто впредь РЅРµ РјРѕРі пройти через РџРѕСЏСЃ Мелиан вопреки ее воле либо вопреки воле короля Тингола; для этого нужно было обладать силой большей, нежели Сѓ Мелиан РёР· СЂРѕРґР° Майар».^[13] Впоследствии землю эту называли Дориат, Земля Ограждения.

На шестидесятый год после возвращения нолдор долгий мир был нарушен: громадное войско орков вышло из Ангбанда, но было наголову разбито и уничтожено силами нолдор. Это сражение получило название Дагор Аглареб, Славная Битва; однако эльфийские владыки вняли предостережению и взяли Ангбанд в осаду. Осада Ангбанда продержалась почти четыре сотни лет.

Говорится, будто люди (эльфы называли их атани, «Второй народ», и хильдор, «Пришедшие Следом») пробудились далеко на востоке Средиземья уже на исходе Древних Дней; но о временах на заре своей истории люди, вступившие в Белерианд в пору Долгого Мира, пока Ангбанд был осажден и врата его оставались закрыты, говорить отказывались. Вождь людей, переваливших через Синие горы ранее прочих, звался Беор Старый; Финроду Фелагунду, королю Нарготронда, который первым обнаружил пришлецов, Беор объявил: «Тьма лежит за нами; но мы отвернулись от нее и не желаем возвращаться к ней даже в мыслях. К Западу обратились сердца наши, и верим мы, что там обретем Свет».^[14] Примерно в том же ключе Садор, старый слуга Хурина, беседовал с маленьким Турином (с. 47). Но впоследствии говорилось, что, едва узнав о появлении людей, Моргот в последний раз покинул Ангбанд и отправился на Восток и что люди, первыми пришедшие в Белерианд, «раскаялись и восстали против Темной Власти, и были жестоко преследуемы и угнетаемы теми, кто поклонялся ей, и ее прислужниками».^[15]

То были люди трех Домов, известных как Дом Беора, Дом Хадора и Дом Халет. Отец Хурина Гаддор Высокий происходил из Дома Хадора и приходился Хадору сыном; мать Хурина была из Дома Халет, а жена Хурина Морвен принадлежала к Дому Беора и состояла в родстве с Береном.

Люди Трех Домов, эдайн (форма слова атани на языке синдар), назывались Друзьями эльфов. Хадор поселился в Хитлуме; король Финголфин передал ему бразды правления Дор-ломином; народ Беора обосновался в Дортонионе, а народ Халет в ту пору жил в лесу Бретиль. По окончании Осады Ангбанда через горы пришли совсем другие люди, обыкновенно называемые восточанами; некоторые из них сыграли важную роль в истории Турина.

Осада Ангбанда завершилась пугающе внезапно (хотя готовились к тому долго) через триста девяносто пять лет после ее начала, в одну из ночей середины зимы. Моргот обрушил вниз с Тангородрима реки огня, и обширная травянистая равнина Ард-гален, раскинувшаяся к северу от нагорья Доротонион, превратилась в выжженную пустыню, впоследствии известную под новым именем, Анфауглит, Удушливая Пыль.

Эта сокрушительная атака получила название Дагор Браголлах, Битва Внезапного Пламени. Глаурунг, Праотец Драконов, впервые явился из Ангбанда в расцвете мощи; на юг хлынули бессчетные полчища орков; эльфийские владыки Дортониона погибли, а с ними и значительная часть воинов народа Беора. Короля Финголфина и его сына Фингона вместе с воинами Хитлума оттеснили к крепости Эйтель Сирион на восточном склоне гор Тени; при ее обороне погиб Хадор Златовласый. Тогда Галдор, отец Хурина, стал правителем Дор-ломина, ибо путь огненным потокам преградили горы Тени, и Хитлум с Дор-ломином остались непокоренными.

В год после Браголлах Финголфин, ослепленный отчаянием, поскакал к Ангбанду и бросил Морготу вызов. Два года спустя Хурин и Хуор побывали в Гондолине. Спустя еще четыре года, в ходе нового нападения на Хитлум, в крепости Эйтель Сирион был убит отец Хурина Галдор: Садор, как сам он рассказывал Турину (с. 45), был там и видел, как Хурин (в ту пору юноша двадцати одного года от роду) «принял власть и возглавил оборону».

Все эти события были еще свежи в памяти людей Дор-ломина, когда родился Турин — через девять лет после Битвы Внезапного Пламени.

Поиск по сайту: