Немного позднее

В то время, как ты был в Пондишери, у меня было нечто вроде… не могу сказать, что это было «видение», потому что это было очень… это было живо. Это было живым в тонком физическом мире, который является символом Реальности (формы являются символами Реальности, они выражают Реальность, и в то же время они само-существуют). Почти каждую ночь я провожу там некоторое время вместе со Шри Ауробиндо, и происходят всевозможные вещи, являющиеся указаниями.[16] Но в ту ночь было совсем особенно.

Мы были вдвоем в чрезвычайно удобном автомобиле, и мы оба отдыхали в вечности мира, блаженства — спокойно, рядом друг с другом. Автомобиль вел… вечный Водитель. Это было всевышнее Блаженство. До тех пор, пока вдруг, вне автомобиля (я не знаю, как), две бумаги были брошены на дорогу, и одна из них была письмом (это был конверт, который прошел через почту — на нем были марки), а на другой бумаге было что-то написано; и с легкостью (автомобиль продолжал двигаться), с совершенно божественной легкостью Шри Ауробиндо выпрыгнул из автомобиля на дорогу, чтобы поднять письмо. Я сказала себе: «А! Вот и кончилось Блаженство… [смеясь] сейчас мы снова приступим к работе!» И я тоже вышла из автомобиля (который затем исчез).

Шри Ауробиндо подобрал эти письма (в тот момент я знала точно, что это значит, но это вторично), и затем он взял меня за руку (то есть, правой своей рукой он взял мою левую руку: я была справа от него), и мы начали идти по дорогое. И спустя некоторое время, когда мы шли по дороге (было множество деталей и вещей, о которых я не рассказываю, потому что они несущественны; они имели свой смысл в свое время, но это не важно), когда мы шли по дорогое, он вдруг наклонился ко мне и показал, что я шла по щебню. (Ты знаешь, как бывает, когда дорога сделана из щебня и немного выпукла, чтобы вода стекала к обочине? На обочине дорога была немного размыта, так что иногда выступали камни.) И я шла по этим камням — нет, это он шел по этим камням и показал мне это; так что я заставила его пойти по середине дороги, а сама пошла по камням, чтобы он по ним не шел (но я совсем не чувствовала камней). И тогда я заметила (я посмотрела на него в тот момент), я заметила голову Шри Ауробиндо…. Восхитительную голову, действительно супраментальную голову, чудо! И все его тело, КАЖДАЯ ЧАСТЬ ЕГО ТЕЛА была кем-то, в ком он проявился для определенной работы или определенной цели или особого действия в связи со мной; и я не была личностью, я была только Силой (я заметила, что у меня не было тела); и я видела всех участвовавших людей (не их физическую внешность, но я знала, кто это были): этот был тем-то, тот был тем-то; рука — это то-то и то-то, кисть — это то-то и то-то… и т.д. И я видела его ноги: это были мои ноги обутые в «геты». И это мои ноги, обутые в геты, не хотели позволить ему идти по обочине дороги…

Это было чудесно ясно и чудесно наполнено смыслом! И я видела, я точно знала место каждого в Работе; и в этой Работе, в связи со мной каждый поддерживался, направлялся Шри Ауробиндо… Все в деталях.

Это было откровение абсолютно чудесной точности. И эта забота, которую он проявлял… Прежде всего, чувство того, что я БЫЛА его ногами (его белыми ногами, обутыми в геты, как мои), и он не хотел, чтобы я шла по обочине, по грубым камням, и поэтому он пошел…

Это оставило совершенно неизгладимое впечатление, потому что это было откровением игры сил — того, чем вещи В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ являются, несмотря на свою обманчивую видимость.

(молчание)

Его голова была самим великолепием. И это господствовало надо всем, это то, что управляло — это великолепие его замысла управляло всем. И каждый был на своем месте.

Я имела много-много видений, пока тебя здесь не было; но это не были видения, конечно: это была интенсивная жизнь, жизнь, которая ИСТИННА — интенсивная и интенсивно истинная.

И затем, то, что он держал за руку [Мать] и что видело все это, это было просто сознание, сознание, которое работает, истинное сознание; и ноги были моим физическим присутствием на земле.

Это было действительно очень интересно.

И я точно знала место, связь тех, кто работает. Только я не могу раскрыть это. Но то, что я тебе всегда говорила о твоем месте и твоей работе, было совершенно верно — я видела тебя в тот момент. Совершенно верно. Некоторые вещи были откровениями, касающимися других людей — не многих людей; не многих, но тех, кто находится в связи со мной для работы. И связи очень разные, в различных мирах, на различных планах и для различных действий. Но они не очень многочисленны, и это было очень точно. И затем я увидела, что то, что я видела в отношении тебя, было совершенно верно, и что он ЗДЕСЬ, конечно же: чтобы делать работу, он — с тобой. Когда я сказала тебе, что он был в твоей книге, это абсолютный факт.

Это одна из вещей, которые я решила при случае рассказать тебе, потому что…

Это мир, где вещи истинны. Истинны и имеют иную реальность, чем та реальность, что постигают люди: это становится только видимостью и видимостью часто ложной, во всяком случае, ложной в своем делении.

(молчание)

Не могу сказать тебе, до какой степени это тело было не только счастливым, но и полным некоего блаженного великолепия бытия Его ногами. Это было чудо, когда я увидела это. И в то же время было ощущение, ясное восприятие всех связей для Работы, с чувством и ощущением, точным восприятием связи, которую я имею с этими людьми — их не очень много, но я знаю их.[17]

Поиск по сайту: