Апреля 1965

Мать выглядит поглощенной.

…В конце концов, пока не можешь делать все, ничего не знаешь.

Это было моим переживанием этих последних дней, все более и более ясным.

Пока не можешь делать все, то есть, пока не обладаешь всевышней Мощью, то ничего и не знаешь. И всевышняя Мощь, это… Поясню, что я имею в виду. Один человек умирает в Америке от рака. Я сказала ему, что произойдет то, что будет наилучшим для его души; я сказала это в тот момент, когда так называемое человеческое знание воображало, что может вылечить его. Он потерял дар речи, но не сознание — ни слух, ни сознание (это был рак мозга). Доктор (самый выдающийся, самый лучший) говорит, что он живет только благодаря силе воли — но он не хочет жить! (однако он продолжает жить, жизнь продолжается). Он не хочет жить, он хочет умереть. Но, конечно, он не может сказать об этом, он больше не может говорить. А доктор, в своем неведении, озадаченный этим явлением, говорит, что он живет благодаря своей воли.

Я получила все эти новости сегодня утром; в течение нескольких часов я жила через эти сознания, с проблемой: тот факт, что он жил. И всегда (для таких сознаний) «Смерть» появляется с большим знаком вопроса — что это в точности? Что в точности происходит? Каково изменение в сознании? Что происходит?… Потому что моя работа состоит в том (это то обещание, которое я дала), что прежде, чем он оставит свое тело, он станет осознавать вечную Истину. Так что, этим утром, в течение, по меньшей мере, трех часов, я стояла перед этой проблемой (вот почему я была совершенно внутри, когда я пришла), и я сказала себе: «Но… пока не господствуешь над жизнью и смертью, не знаешь ничего!»

Вот почему я была немного поглощена.

(молчание)

В течение столь многих лет я имела всевозможные переживания. В течение почти шестидесяти лет я постоянно занималась людьми, которых называют «умирающими», постоянно. Что же, разных случаев почти столько же, сколько и людей — есть категории, но случаев не счесть (я говорю не о внешних случаях, материальных событиях: я говорю о внутренних случаях). Иными словами, я нахожусь в почти постоянном контакте с этим явлением, и все же, однако, это все еще проблема… По меньшей мере, два раза в этом существовании я проходила через то, что люди называют «смертью» — и оба раза переживания были разными. Переживания были разными, однако видимый факт был одним и тем же.

И если я смотрю на это определенным образом (объяснения, конечно же, ничего не значат), если я смотрю определенным образом, то есть, как бы получить настоящий ключ… можно обрести его только с Мощью. Что же, эта Мощь… [Мать отрицательно качает головой].

Это трудно объяснить, если я хочу, чтобы меня поняли. Например, множество раз (много раз, очень часто), люди говорили мне, что хотят умереть по той или иной причине; и, делая что-то, это происходило. Это «что-то» не было всегда одним и тем же, но результат в видимости был всегда одним и тем же: человек оставлял свое тело. Я даже имела вблизи себя, совершенно ясным и точным образом, по меньшей мере, два случая, когда люди, которых называют «умершими», оставили свои тела, даже не зная об этом! Следовательно, для той части их существа не было никакой разницы.[26] И мне так же случалось, так сказать, «воскрешать» тех, кого объявляли «мертвыми». Таким образом, передо мной представали все случаи, все возможности.

Естественно, это вид движения сознания [те «вещи», которые вызывают смерть] и определенные движения воли, но…

То, о чем я спрашивала себя сегодня (не «спрашивала» — слова всегда плохи — потому что это не ум, я спрашивала не ментально), и вдруг это предстало передо мной, вот так [жест: как на киноэкране]: не может ли то, что называют «смертью», быть, по случаю, сразу множеством вещей?… Мы говорим «жизнь», «смерть» и противопоставляем смерть жизни — но, может быть, то, что люди называют «смертью», быть множеством различных вещей, возможностей?

(молчание)

Что это?

Человеческая наука отвечает: во всех случаях есть аналогичное явление — декомпозиция. Но это…

Мы находимся в постоянном состоянии декомпозиции — все, вся жизнь все время находится в состоянии декомпозиции и трансформации; вся эта пища, которую мы поглощаем, все это все время находится в состоянии декомпозиции. Так что…

Может быть, это просто неполнота, я имею в виду ограничение видения, восприятия: мы видим слишком много деталей вместо того, чтобы видеть целое. У меня вдруг возникло ощущение с этим напряжением концентрации: каково физическое восприятие тотальности физического мира? Каково сознание тотальности физического мира? Не является ли для него все, что мы называем жизнью и смертью, просто явлением, аналогичным явлению декомпозиции, ассимиляции и трансформации, что происходит в каждом живом существе?

Это полностью сбивает с толку!

Это трансформация клеток, постепенная клеточная трансформация, которую мы на уровне человеческого существа (существа человека, существа животного) называем «смертью».

Мы еще поговорим об этом.[27]

Поиск по сайту: