Мая 1965

По поводу старой беседы на Плэйграунде (14 марта 1951 г.)

Я хочу задать один очень простой вопрос. Ты говоришь: «Если бы у нас всегда было такое ощущение, что все, что ни происходит, происходит к лучшему, то у нас не было бы страха…» Действительно ли всегда все происходит к лучшему?

Это самое лучшее в данных условиях мира — это не абсолютное лучшее.

Есть две вещи: совершенно полным и абсолютным образом, в каждое мгновение, происходит самое лучшее для божественной Цели целого; и для того, кто сознательно настроен на божественную Волю, происходит всегда самое благополучное для его собственной божественной реализации.

Я думаю, что это правильное объяснение.

Что касается целого, то всегда, каждое мгновение, происходит то, что наиболее благоприятно для божественной эволюции! А что касается элементов, сознательно настроенных на Божественное, происходит самое лучшее для их единения.

Только не надо забывать, что это постоянно меняется, что это лучшее не статическое; это лучшее, будучи удержанным, не будет лучшим в следующий момент. И из-за того, что человеческое сознание всегда имеет тенденцию статически удерживать то, что оно находит хорошим или считает хорошим, то оно замечает, что лучшее всегда ускользает от него. Именно это усилие удержать портит все.

(молчание)

Я смотрела на это, когда хотела понять позицию Будды, который упрекал Манифестацию за ее непостоянство; для него совершенство и постоянство были одним и тем же. В своем контакте с материальной вселенной он наблюдал вечное изменение и, как следствие, он заключил, что проявленный мир несовершенен и должен исчезнуть. А изменения (непостоянства) нет в Непроявленном, следовательно, Непроявленное есть настоящее Божественное. Когда я взглянула и сконцентрировалась на этом, я увидела, что это наблюдение было действительно правильным: Манифестация совершенно непостоянна, это вечная трансформация.

Но в Манифестации совершенство состоит в том, чтобы иметь движение трансформации или развертывания, идентичное божественному Движению, сущностному Движению. Тогда как все, что принадлежит несознательному или тамасическому творению, пытается сохранить неизменным свое существование, вместо того, чтобы продлевать свое существование благодаря постоянной трансформации.

Вот почему некоторые умы постулировали, что творение явилось результатом ошибки. Но есть всевозможные концепции: что творение было совершенно, а затем произошел «сбой», внесший ошибку; что само творение является низшим движением и должно придти к концу, раз уж оно имело начало; затем есть концепция Вед, вслед за которой Шри Ауробиндо сказал нам, что творение является постепенным и бесконечным развертыванием или открытием — неопределенным и бесконечным — Всего через Его Самого… Естественно, все это человеческий перевод. Сейчас, пока мы выражаем себя на человеческом уровне, это человеческий перевод; но, в зависимости от изначальной позиции человеческого переводчика (то есть, будь это позиция, приемлющая первородную «ошибку» или «несчастный случай» в творении, либо позиция, говорящая о сознательной всевышней Воле с самого начала, в постепенном развертывании), то выводы или «понижения» в йогической позиции будут разными… Есть нигилисты, «нирванисты» и иллюзионисты, есть все религии (как христианская), допускающие дьявольское вмешательство в той или иной форме; и затем есть чистый Ведизм, представляющий вечное развертывание Всевышнего в постепенной объективизации. И, в зависимости от своего вкуса, вы принимаете то или это, и есть нюансы. Но, следуя тому, что Шри Ауробиндо чувствовал как самую полную истину, следуя его представлению о постепенном развертывании вселенной, вы подводитесь к тому, чтобы сказать, что каждую минуту происходит самое лучшее для развертывания целого. Логика этого абсолютна. И я думаю, что все противоречия могут происходить только из-за более или менее выраженной тенденции к той или иной позиции; все умы, принимающие вмешательство «сбоя» или «ошибки» и возникающий оттуда конфликт между силами, тянущими вперед и назад, могут, естественно, оспаривать эту возможность. Но вы вынуждены сказать, что для тех, кто духовно настроен на всевышнюю Волю или всевышнюю Истину, для них в каждое мгновение происходит обязательно самое лучшее для их личной реализации — это так в любом случае. А безусловное самое лучшее может быть принято только теми, кто видит вселенную как развертывание, как охват сознанием Всевышнего Его Самого.

(молчание)

По правде говоря, все это не имеет никакого значения (!), поскольку то, что ЕСТЬ на самом деле, полным и абсолютным образом превосходит то, что человеческое сознание может думать об этом. Знаешь только тогда, когда перестаешь быть человеческим существом; но как только начинаешь выражать это, снова становишься человеком и тогда перестаешь знать это.

Это неоспоримо.

И из-за этой неспособности есть также нечто вроде тщетности в том, чтобы хотеть совершенно свести проблему к тому, что может понять человеческое понимание. В этому случае очень мудро сказать то, что говорил Теон: «Мы находимся здесь, нам надо сделать определенную работу; и то, что нужно, это делать самое лучшее из того, что мы можем, не заботясь ни о ‘почему’, ни о ‘как’.» Почему мир таков, как он есть?… Когда мы будем способны понять это, мы поймем.

С практической точки зрения это очевидно.

Только каждый занимает свою позицию… У меня здесь [в Ашраме] есть все примеры, у меня есть все маленькие образцы всех позиций, и я очень хорошо вижу все реакции; я вижу одну и ту же Силу — одну и ту же единственную Силу — действующую в этих образчиках и, конечно же, производящую различные воздействия; но для глубокого видения эти «различные» воздействия очень поверхностны: это только «Им нравится думать так, вот и все; так что им нравится думать так.» Но, по правде говоря, это не влияет — ни в малейшей степени — на внутреннее продвижение, внутреннее развитие, сущностную вибрацию. Один всем своим сердцем устремляется к Нирване, другой со всей своей волей устремляется к супраментальной манифестации, но в обоих случаях вибрационный результат почти один и тот же. И вся эта масса вибраций все больше и больше подготавливается к тому, чтобы… воспринять то, что должно быть.

Есть состояние — существенно прагматическое состояние, духовно прагматическое — где из всех человеческих тщетностей самой тщетной является метафизика.

*

* *

Немного позднее,

Суджата просит у Матери разрешения

проконсультироваться с окулистом:

Это просто для того, чтобы подобрать очки?

И проверить зрение.

Проверить? Моя малышка, ты можешь встретиться с десятком людей, и все десять скажут разное! Неточность диагностики мне совершенно ясна. Потому что нет двух одинаковых случаев — есть аналогичные случаи, могут быть даже семейства случаев, но нет двух одинаковых случаев; следовательно, всегда есть вариации. И, пока господин не очень интуитивен, он начинает рассуждать, и тогда он наверняка обманется или напустит «тумана», сказав что-то типа: «вы близоруки» или «вы дальнозорки» (!). Это так до такой степени, что нет даже двух одинаковых случаев катаракты — есть симптомы, которые повторяются и очень похожи друг на друга, похожесть очень близка, но нет двух одинаковых случаев. И те, кто действительно искренни, скажут вам это, но найдется только один такой на тысячу (!). И они произносят большие речи — со всем авторитетом они говорят то, чего они не знают.

[Обращаясь к Сатпрему :] Твой брат не был бы доволен, если бы услышал это!

Да!

На самом деле он был бы доволен. Твой брат — искренний человек.

Я знала одного-двух искренних докторов, и они мне откровенно признавались, что это так. Я им сказала: «С духовной точки зрения не может быть двух одинаковых случаев. Природа никогда не повторяется — есть семейства родственных случаев, есть аналогичные случаи, есть подобия, но нет двух одинаковых случаев; и, следовательно, вы очень хорошо знаете, что не знаете. Когда вы начинаете изучать это на своем уровне, то грандиозная сложность возможностей физической реальности такова, что пока у вас нет, по меньшей мере, прямого и сокровенного восприятия, вы не можете знать, что произойдет.»

Сейчас, поскольку тело немного знает, когда что-то не в порядке, когда что-то расстроено по той или иной причине (возможно, из-за трансформации, возможно, из-за нападения — причинам не счесть числа), то мои клетки начинают говорить: «Нет! не надо доктора, не надо доктора, не надо доктора!…» Они чувствуют, что вмешательство доктора кристаллизует расстройство, упрочняет его и снимает пластичность, необходимую для отклика на более глубокие силы; и тогда расстройство пойдет внешним, материальным ходом… — у меня нет времени ждать.»

Я никогда не говорю это людям, которые спрашивают меня об этом, никогда; я всегда им говорю: «Сходите к доктору и сделайте то, что он вам скажет», потому что, пока само тело не скажет (некоторые люди имеют это, но их не много, очень мало), пока тело не скажет: «Нет-нет-нет! Я не хочу», до тех пор оно не готово. Но если тело говорит: «Может быть, доктор вытянет меня из затруднения, может быть, он найдет…» — вперед, идите к доктору! делайте то, что он вам скажет.

Клетки сами должны начать чувствовать, что обращение к доктору чревато остановкой прогресса, поскольку снова приводит в контакт со старой, никогда не прекращающейся историей: «Если эта история вас забавляет, мы снова пройдем через нее.» Что же, мои клетки это больше не забавляет, они не хотят снова проходить через это.

[Обращаясь к Суджате :] Но это другое дело: если твой доктор любезен, с доброй волей, очень терпелив, если у него большой опыт и очень большой набор очков (!), если ты сходишь к нему, и он постарается, то он сможет тебе помочь. Но если это господин, который с высоты своей научной претензии начнет тебе говорить: «У тебя вот это и вот то и вот такая деформация…»

[Суджата :] Я думаю, что нет никакой деформации, ничего такого, это скорее внутри, как если бы каналы были не совсем чистыми, что и мешает зрению.

[Мать смеется :] Не очень-то научно то, что ты говоришь!

[Сатпрем :] Ее синусы в плохом состоянии.

Тогда Господин хирург скажет: «Будем оперировать» [смеясь], а другой Господин, который не хирург, сделает инъекции… Нет, чтобы легче было читать или работать, тебе надо выбрать очки; и, затем, мое собственное средство, состоящее в том, чтобы сесть очень спокойно — очень спокойно — поставив локти на стол и закрыв глаза ладонями; тогда, в этот момент, если ты устремишься в своем сердце и скажешь Господу: «Господь, завладей Своей областью, войди в свое царство здесь, сделай маленькое прочищение», вот так… Даже формулируя это совсем детским образом (Господь не понтифик, он не любит церемоний: он любит искренность), здесь, вот так [жест к сердцу], что-то, что скажет: «О! о!…», что действительно хочет — это все. Скажи Ему вот так: «Приди сюда, приди, войди в мои глаза, приди-приди — приди, посмотри этими глазами.» Это гораздо сложнее, чем все остальное.[36]

Только, тем временем, стоит взять очки, чтобы облегчить свою работу. Но для этого тебе не нужен «знаменитый врач», тебе нужен человек с доброй волей, который знает, как выбирать очки…

Поиск по сайту: